Moshe Hemain

Древнее искусство познания мира.

Первого еврея Авраама называли иври, что значит – перешедший на другую сторону. На другую сторону обыденного. Он познал тайну, что не увидеть глазами. Он узнал, что кроме нашего мира есть еще и другие миры, более тонкие, чем самая тонкая материя, что в них исчезает время и трехмерность пространства, и что есть всего этого Создатель. И Авраам-иври говорил с Ним и передал эти тайны своим детям, а те своим, и древнее искусство познания мира дошло до наших дней, и тот кто прикасается к этому знанию, становится художником, начинает слышать в шуме музыку, в обычном – необычное, различать оттенки красоты, разницу между внутренним и внешним, между правдой и фальшью, постигать смыслы и устройства, назначения и цели.Для меня путь в искусство начался с беспокойства. В процессе обучения я обнаружил, что научиться технике это не цель а средство, чтобы найти себя,выразить своё ощущение и понимание мира.Должно быть, именно это неосознанное беспокойство и явилось стимулом творчества, оно же давало силы преодолеть инертность мышления, обстоятельства,судьбу.В живописи у нас в училище существовали ограничения, рамки, за пределы которых,нельзя было выйти. И не только у нас в училище, в стране социалистического реализма главное – не утратить связь с народом. Вот я и перешел на театрально-постановочное отделение. В театре больше простора для воображения, и все разрешалось, делай что хочешь. И предметы там были замечательные: история архитектуры, костюма, театра.
Нарисовать картину, где вода мокрая а небо голубое не трудно. Нужно сказать что то «умное». И я стал искать как поумнеть. Думал о средствах изображения психологического состояния человека. Здесь ум и эмоция должны помогать друг другу. Ум без эмоции сух, эмоция без ума разрушительна. Но об этом я узнал позже, когда уже работал в театре. И особенно у своей жены, Аннеты Табачниковой, замечательной актрисы-ей посчастливилось учиться у больших мастеров Щукинского театрального училища, что при театре имени Вахтангова, в Москве. Именно там актеров учат как соединять внутреннее и внешнее, то есть если можно так сказать, их учат выращивать подлинные чувства и затем воплощать во внешний, всеми видимый, сосуд — рисунок.
В 1978-м, я начал работать в Камерном еврейском музыкальном театре главным художником и мы делали первый спектакль – рок-опера «Черная уздечка для белой кобылицы».
Тогда в Москве появился такой анекдот: -Один еврей спрашивает другого :«Слышал? Открылся Камерный еврейский музыкальный театр ». «Да? Интересно, на сколько камер?»Когда в 1989 году я оказался в Израиле и пытался понять свои новые ощущения ,тогда я нашел такой образ , что как будто до приезда сюда я был рыбой, которая жила в лесу, а вот теперь попала в воду. Мне очень комфортно, весело, интересно жить в Израиле. Знакомство с Израильским искусством, которое развивалось совсем другими путями, его легкость и беспредельная раскованность произвела на меня большое впечатление. И конечно люди с которыми я дружу и восхитительная мудрость книг, которые я учу, горы, пустыня, цветы, высокие небеса и свет. Все это строит меня и перетекает в мои линии, краски легко и просто, как дыхание.
Если говорить о моем видении рисунка, то в нем нужно оставить только самое важное, самое необходимое. Снимаются все признаки конкретного времени, которые обычно угадываются по деталям костюма или бытовым предметам. Тем самым рисунок возносится к знаку, пиктограмме, символу, архетипу. Черный цвет на рисунке–появляется в виде точки, затем является еврейской буквой «юд» – символ запечатанной закрытой мудрости. Точка начинает скользить создавая линию переходя от зыбкого, смутного к прочному устойчивому основанию материальных вещей, затем снова может унестись вверх. Линия это движение, пульсация, бег, она всё время превращается во что-то другое и вдруг исчезает, ее нет, но она есть, ее просто не видно, мы ее домысливаем, становясь соучастниками акта творения –подлинной мистерии, все это рождается сейчас в «реальном времени», на наших на наших глазах.У каждого художника есть свое «пространство души». Тут желательно погрузиться в глубину своего «я», и строить, выращивать своё видение мира.Не нужно заботится о композиции, цвете, нужно забыть о технике, ремесленные навыки будут срабатывать бессознательно.
Твое не вербальное, глубоко внутреннее состояние свободно и непроизвольно выливается на полотно, его принимает вполне конкретный сосуд сотканный из линий и цветовых сочетаний. Сосуд, который может принимать духовный свет позволяющий конкретизировать,материализовать «пространство души» художника.Согласно каббале, даже у самой маленькой травинки есть ангел, т.е. источник жизненной силы. С таким знанием о связи видимого материального мира c невидимыми не материальными мирами художник будет рисовать уже по-другому.
Мне нравятся натурные рисунки травинок Дюрера, я бы назвал их – созданием сосудов, но их нужно наполнить космическим божественным светом, оживляющим действительность, не будь этого света, материальные формы распалась бы на элементы.Вот и сверхзадача художника привести в свои картины, будь то пейзаж или натюрморт или портрет этот оживляющий высший свет.
Наполнить сосуд — выразить себя, это очень сложно, может быть и невозможно,но это направление, этот путь мне интересен.

Манифест мистического раскрытия.

Все начинается с обратной стороны белой плоскости, в области скрытого,таинственного, недоступного.

Там формула программы, здесь ее развертывание.

Этот аспект мы называем «мистическим».

На белом поле листа, холста, стены появляется точка.

Точка -изобразительный минимум, единица изобразительности, пиксель.

Двигаясь она впервые создает линию, плоскость, объем, архетипы основных идей.

И это то, что нам интересно- над мирный, трансцендентный аспект простых

обобщенных понятий, таких как земля, человек, стол, счастье.

Изобразительность доведенная до знаковой простоты наполняемая трансцендентным.

Глубина и простота.

Раскрытие.

Моше Гимейн. Иерусалим. 01.01.2015.

Шма Йисроэль

2014. 50X50 см. акрил. холст. Иерусалим.

В каббале мы много учим про «Шма» но в духовных мирах нет форм т.к. нет там трехмерного пространства как у нас.
У нас из инструментов есть мышление и эмоции (чувства) и поэтому первый вариант решен как бы впрямую -старик и юноша в момент произнесения «Шма». Фон-пространство -мир это всегда самое важное в картине атмосфера, мир чувств. Я думал о свете нашей Святой Земли. Внизу ,слева за спиной юноши дерево, дерево жизни. я его растворил в фоне. Хотелось много белого светлого но нужны и цветные удары. Тут эмоциональное преобладает. (это по моему, но каждый имеет свои глаза и сердце).

автор картины Моше Гимейн

Шма

2014. 50X50 см. акрил. холст. Иерусалим.

Во втором варианте преобладает разум- он рассказывает. В нижней части буквы шин евреи вошли в воду моря, которая должна расступиться. Букву айн в сидуре всегда печатают большего размера чем буквы шин и мэм символизирующие сфиру бина, которая опустилась до сфиры зеер анпин и оказала на нее влияние своим светом и тогда буква айн ( зеер анпин) вознеслась, поэтому она большая и у меня она по диагонали уходит в верхний край картины создавая канал (цинор) по которому поступает в наш мир Божественное влияние (шефа) и поэтому же каналу приходит еврейский народ на Святую Землю.
В букве мэм суббота, которая сохранила еврейский народ.

автор картины Моше Гимейн

Шофар

2014. 50X70 см. акрил. холст. Иерусалим.2014.

«Шофар»

Свет облачается в звук. Звук протяжный, длинный. Звуки . Звуки- буквы заплетаются в слова молитвы и возносятся в другое пространство, виртуальное, духовное, где нет шире, ниже, выше. В пространство где нет пространства. Тогда как понять что поднимаются? Выше это ближе. А как приближаться? Чем чище, тоньше тем ближе. Ближе к Источнику света Источнику жизни. И наоборот-чем грубее, материальнее-удаление от Источника. Приближение. Удаление. Эгоизм. Альтруизм.
Начала Года. Творец судит мир. Звуки шофара пробуждают Его милосердие. Вначале пробуждение у нас, внизу по направлению вверх и тогда пробуждается милосердие в верхних мирах и появляется у нас, так мягко, тепло, с улыбкой. Птица.

автор картины Моше Гимейн

» Небесные ученики»

2014. 60X80 см. акрил. холст. Иерусалим.2014.

» Небесные ученики»

Человек находится там где его мысли.Они сидят, активно жестикулируют, рядом с мягкими шагами кошки , птицами, запахами цветов Святой Земли , столом, стульями. Все это рядом с ними.А они, унесённые буквами наших святых книг, парят между звуками, между строками, внутри смыслов, которые не от этого мира. Ученики.

автор картины Моше Гимейн

» Хупа «

100×80 см холст акрил 2014 Иерусалим

» Хупа «

Хупа. Свадебное покрывало. Покрытие. Накрыло светом. Светом Шхины. Исходящего из Творца. Хупа как небо. Свет соединяет небо и землю. Жениха и невесту.

Первый человек, не материальное создание света был совершенен. Так как было в нем мужское и женское вместе. Внутри. Потом Творец продолжая изменять и строить вывел женское во внешнее. И тогда человек потерял свою цельность. Стал называться муж. Вглядываясь во внешнее увидел женское начало. Показалось оно ему чем то знакомым и родным. И не отпустил ее. И стал не разлучен с ней. Тогда пребывала с ними шхина. Божественное присутствие. Снова обрел он совершенство и стал человеком.

В еврейской традиции не женатых священников не допускали до службы в Храме.

А в Талмуде написано, что все благословения, которые получает человек, приходят к нему благодаря его жене. Хупа на четырех шестах. Это дом наполненный светом. Счастье.

автор картины Моше Гимейн